воскресенье, 19 февраля 2012 г.

Доместикация животных на территории древней Палестины


Охота (Натуфийская культура)

Изобретение таких новых охотничьих приспособлений, как ловушки, позволило людям добывать живых животных. Когда пи­щи было достаточно, необходимость сразу же убивать до­бычу отпадала. Животных стали держать до тех пор, пока не потребуется мясо. Это могло быть одним из путей, приведших людей к мысли о том, что зверей можно разводить. Других животных, возможно, находили малень­кими и держали в качестве домашних любимцев. Иног­да людям и животным приходилось пользоваться теми же источниками воды, что, вероятно, позволяло им «об­щаться» друг с другом. Некоторых животных было невы­годно держать на протяжении долгого времени, другие, наоборот, хорошо приспосабливались к совместной жиз­ни с людьми. Идея разведения скота, основная суть которой заключается в том, что звери могут размножаться в неволе, появлялась постепенно. Когда человек научил­ся ловить и разводить животных, он, вероятно, понял, что можно использовать не только их мясо, но также молоко и шерсть.

Есть два способа выяснить, разводили ли носители той или иной культуры скот: во-первых, это видно по наскальным изображениям и произведениям других видов изобразительного искусства, а также по результатам ис­следования костей животных, которые находят в археологических слоях. Первый из этих методов начал систе­матически использоваться только недавно, но он мало чем может помочь, если в той или иной культуре не было принято изображать животных. У второго тоже есть свои трудности: не всегда можно с легкостью отличить кости домашних животных от останков их диких сородичей.
Когда люди стали заниматься скотоводством на протя­жении довольно долгого времени, они начали убивать жи­вотных определенного возраста. Следовательно, статисти­ческое исследование скелетов забитых животных может помочь ученым отличить домашних от диких. Но в слоях, связанных с ранними этапами доместикации, находят не­значительное количество скелетов животных, и палеонто­логам приходится изучать отдельные кости.
Домашние животные в полном смысле этого слова появляются только в период неолита. Следовательно, впол­не вероятно, что первые попытки доместикации начались задолго до эпохи неолита.
В число ближневосточных домашних животных эпохи раннего земледелия входили собаки, козы, овцы, крупный рогатый скот, свиньи и различные виды ослов и мулов, а также, вероятно, кошки. Каждая из этих разновидностей животных была одомашнена по-своему, использовали их также по-разному. С самого начала козы, овцы, крупный рогатый скот и свиньи были предназначены в пищу. Впол­не вероятно, что ослы, мулы и другие представители се­мейства лошадиных уже с ранних времен использовались для перевозки грузов. Собака, очевидно, играла ту же роль, что и сегодня, - помогала людям во время охоты, выпаса скота и охраняла их. Кошки, судя по всему, были тоже одо­машнены довольно рано, но до сих пор неизвестно, как их использовали.
Первым прирученным животным, видимо, была соба­ка. Останки собак также находят в мезолитических сло­ях других регионов. На Ближнем Востоке кости этих животных были найдены в палестинских пещерах Эль-Вад и Шукбах. В Иране, в пещере Белт, в мезолитическом слое, да­тированном, согласно результатам радиоуглеродного ана­лиза, примерно 11 500 лет назад, обнаружены останки собаки.
Как и все остальные животные, прирученные в период первоначального одомашнения, собаки сохранили многие признаки своих диких предков. Большинство ученых считают, что собаки, ставшие спутниками жителей Северной Европы, были потомками ди­ких волков, а на Ближнем Востоке два вида собак, приру­ченных человеком, происходили от шакалов и вымерших видов динго.
Домашних овец, которых в более позднее время ши­роко использовали в пищу, в Палестине не разводили до 4-го тысячелетия до н.э. Первые свидетельства о том, что их стали выращивать, были обнаружены в пещере Белт, в раннем неолитическом слое, датируемом 6-м тысячелети­ем до н.э. В 5-м тысячелетии до н.э. овцы широ­ко распространились по территории Месопотамии и Се­верной Африки (в северном Египте). В 4-м тысячелетии до н.э. они появились на юге до­лины Нила и в Судане (Шабейнаб).[1]
Рогатый скот – потомки вымершего дикого тура, длиннорогого быка, на которого во всей Европе, Азии и Северной Африке охотились палеолитические люди. Ха­рактерный для домашних быков вид он приобретает в 6-м тысячелетии до н.э., о чем свидетельствуют данные из различных регионов Среднего Востока.
Только в Палестине домашний скот появился раньше 6-го тысячелетия до н.э.
Однако после 6-го тысячелетия до н.э. разведение скота стало широко распространенным явлением. В Африке первые свидетельства выращивания быков были найдены в марок­канских Атласных горах. Речь здесь идет об изображениях, выполненных носителями неолитической капсийской культуры, жившими примерно в 5-м тысячелетии до н.э.[2]
Доместикация свиней, вероятно, полностью заверши­лась на Среднем Востоке к 5-му тысячелетию до н.э., ког­да эти животные появились в Месопотамии, и в других местах. В 6-м тысячелетии до н.э. свиней разводили толь­ко в Амуке. Свиньи, кости которых находят в ранних нео­литических слоях Иерихона, считаются дикими, и только в тех областях Палестины, где жили натуфийцы, были обна­ружены останки особей, которых можно считать одомашненными.
Два других вида животных были доместицированы на протяжении эпохи раннего земледелия, но об этом мы зна­ем очень мало. В Иерихоне в 7-м тысячелетии до н.э., ви­димо, стали разводить кошек. Во всех остальных местах эти животные начали жить с человеком не раньше 3-го ты­сячелетия до н.э. В Сиалке лошадь была одомашнена в 5-м тысячелетии до н.э., в Шумере мулов стали использо­вать в 4-м тысячелетии до н.э. В то же время ослы были одомашнены в Северной Африке.
Из всех этих данных можно сделать вывод о том, что первые попытки одомашнивания животных были сделаны еще в период мезолита, примерно между 13-м и 8-м тыся­челетиями до н.э., но организованная доместикация нача­лась только в эпоху неолита, в 5-м тысячелетии до н.э. Раз­ведение скота стало одним из важнейших занятий населе­ния, особенно это характерно для 4-го тысячелетия до н.э.
Тщательные исследования фауны слоев 4-го тысячеле­тия до н.э. Беэр-Шевы, расположенной в южной Палестине, позволяют сделать несколько интересных выводов об особенностях скотоводства того времени. Французский палеонтолог Тереза Джозьен установила, что соотноше­ние различных видов домашних животных было следу­ющим: 60,2 процента составляли овцы, 16,7 процента — козы, 12,8 процента — быки. Также были обнаружены кос­ти всего трех собак и одной лошади, причем последняя оказалась пожилой особью маленького роста. Если Джозь­ен права и эта лошадь действительно была домашней, то ее с полной уверенностью можно называть первой доместицированной представительницей своего вида в Палестине. Более поздних останков прирученных лошадей в этом ре­гионе найдено не было. Они снова появляются только во время гиксосов, в начале 2-го тысячелетия до н.э.
Это краткое описание доместикации животных в Пале­стине свидетельствует о том, что одомашнивание стало ре­зультатом множества совпадений, медленного процесса, состоявшего из огромного числа проб и неожиданных от­крытий, а также межкультурной коммуникации. Для этого понадобилось множество различных методов, которые ис­пользовали племена охотников, собирателей и земледель­цев, а также сообщества со смешанной экономикой. Неко­торые группы стали заниматься только им и превратились в профессиональных скотоводов. Как правило, это в боль­шей мере характерно для кочевников. Для оседлых наро­дов скотоводство стало всего лишь одним из многочислен­ных занятий.
Рогатое животное (энеолитический рисунок из Мегиддо)



[1] В Атласных горах Марокко и Алжира на наскальных рисунках, оставленных носителями неолитической капсийской культуры, изображены несколько, судя по всему, домашних коз и овец. Интересно отметить, что в Африке нет диких овец, а значит, изображенные на неолитиче­ских рисунках особи были привезены человеком из его прародины – из Западной Азии. Вероятно, таким же об­разом домашние овцы попали и в Центральную Европу, где они впервые появляются в 3-м тысячелетии до н.э.
[2] На наскальных рисунках из Верхнего Египта изобра­жены охотники, жившие в додинастические времена не­далеко от Нильской долины. Согласно рисункам, с помощью лассо они могли ловить живых животных. На этих наскальных рисунках, видимо, изображе­ны первые попытки египтян одомашнить животных, от­носящиеся, судя по всему, к 5-му тысячелетию до н.э. На наскальных изображениях примерно того же време­ни из Южной Аравии также нарисованы большие быки с огромными рогами. На том же рисунке мы видим более маленьких горбатых быков.

вторник, 14 февраля 2012 г.

Иерихон: основы хозяйства первого в мире города


Иерихон сегодня

Телль-эс-Султан
Телль-эс-Султан, современный холм, под которым скрывался древний город Иерихон, расположенный в на­клонной долине к северу от Мертвого моря, — единствен­ное место в мире, где был обнаружен город, существовав­ший около тринадцати тысяч лет назад (т.е. примерно в 11000 г. до н.э.). Это укрепленное городище на несколько тысяч лет старше, чем любое известное в наши дни поселение городского типа.
Раскопки стен Иерихона
Городище докерамического периода было окружено высокими стенами, сложенными из огромных камней, вес которых достигал нескольких тонн. За этими стенами, в городе, жило богатое сообщество людей. Укрепления со­стояли из одной, а возможно, даже из нескольких массив­ных круглых башен. В то время как большая часть всего населения Палестины ютилась в хижинах и землянках, жители Иерихона умудрились построить баш­ню высотой в несколько метров, внутри которой из цель­ных камней была сложена лестница, по которой стража могла подняться наверх. У подножия окружавшей город стены Кеньон сделала еще более поразительную находку: стены были окружены искусственным рвом.
Иерихон: угловая башня


         Население городища Иерихон еще не умело изготавли­вать керамику, и созданная ими материальная культура походила на ту, что была характерна для всех других по­томков натуфийцев, которые были первыми земледельца­ми, все еще сильно зависевшими от охоты и собиратель­ства. Если принять во внимание тот факт, что численность других групп – современников жителей Иерихона – была гораздо меньше, огромные защитные укрепления города поражают, и мы не сразу понимаем, насколько они важны. Построить такие массивные защитные сооружения жи­телей Иерихона могла заставить только опасность атаки извне. Для того чтобы такая опасность появилась, учиты­вая политическое, социальное и экономическое развитие города, он должен был владеть огромными богатствами. Если жители Иерихона были простыми ранними земледельцами, то зачем им было проводить такие масштабные работы по сооружению защитных укреплений?
Возведение фортификаций в Иерихоне было не един­ственным видом общественных работ. Кеньон также обна­ружила огромные резервуары для воды и публичные зда­ния, причем по крайней мере одно из них (относящееся к «докерамическому слою В») служило для организации различных церемоний. Оно оказалось очень странным: по углам к центральной четырехугольной комнате были сдела­ны круглые пристройки. Похожее на бассейн углубление в ее середине, судя по всему, служило для разведения огня. В этой комнате были найдены несколько предметов, использовавшихся, судя по всему, в ритуальных целях. Сре­ди них были две маленькие женские статуэтки и несколь­ко статуэток различных животных. Оба этих типа изображений связаны с культом плодородия.
Для того чтобы сделать возможным выполнение столь сложных общественных работ, у жителей Иерихона долж­ны были быть сильные руководители, обеспечивавшие согласованность труда, которой не существовало в более ранние времена. Эти нововведения появились у осталь­ных народов Ближнего Востока только через три-четыре тысячи лет. В распоряжении города должно быть огромное коли­чество работников, не занятых другим трудом, а это не­возможно при отсутствии некоего подобия рабовладель­ческой системы или, по крайней мере, централизованной власти, благодаря которой можно планировать подобные работы и управлять людскими ресурсами. Однако этот вопрос дискуссионен: на сегодняшний день исследователи не нашли свидетельств наличия или отсутствия подобной системы в Иерихоне.
Большая часть огромных камней была взята из подно­жия Иудейских холмов на расстоянии в 2 и более кило­метра от города. Длина окружности оборонительных стен более километра. Их несколько раз перестраивали и вос­станавливали. Их изначальная высота – около 7 метров. В ширину ров был 7 метров, а в глубину – 3 метра. Мы не знаем, с помощью каких приспособлений (если они во­обще были) камни переносили с места на место. Очевид­но, для этого использовались веревки, а орудия, кото­рыми вырубали, вытаскивали, передвигали и встраива­ли в тело стены камни, были сделаны из кремня, дерева и кости. Стену постоянно подновляли, а для этого требо­валось, чтобы ее все время обслуживало определенное число рабочих.
Чтобы прокормить людей, занятых на общественных работах, в Иерихоне должен был накапливаться огромный избыточный продукт, а это говорит о богатстве, которым до тех пор не располагало ни одно сообщество первых зем­ледельцев.
Телль-эс-Султан: раскопки
Вероятно, недалеко от Иерихона росли финиковые пальмы, и практически все археологи уверены в том, что жители этого города обладали первоначальными навыка­ми выращивания зерновых культур. Это привело Кеньон к мысли о том, что земледелие в Иерихоне процветало. Она справедливо заметила: две тысячи человек в таком за­сушливом регионе, как нижняя часть Иорданской доли­ны, «не могли питаться одним диким зерном и добывать диких животных, обитавших вблизи поселения». Кеньон возвращается к старой теории о том, что «необходимость создания ирригационной системы привела к появлению такой социальной организации, для которой оборона ста­ла очевидной».
Другим важным занятием сообществ, живших в эпоху докерамического неолита, была охота, но маловеро­ятно, что население Иерихона стало бы заниматься таким делом, требующим постоянных передвижений и подразу­мевающим кочевой или полукочевой образ жизни. Здесь находят наконечники стрел и другие кремневые орудия, свидетельствующие о том, что население города занима­лось и охотой, но вряд ли она могла принести большой избыточный продукт, который удовлетворял бы огромные общественные нужды Иерихона.
Если озеро действительно было менее соленым и рас­полагалось намного ближе к городу, а река - значитель­но шире, чем сейчас, то можно предположить, что жители города занимались и рыболовством. Но, опять же, вряд ли такое крупное поселение, как Иерихон, могло быть создано сообществом рыболовов.
Чтобы содержать основное ядро докерамического Иерихона – его защитную систему, общественные здания и хранилища, а также сложную политическую и соци­альную структуру, - необходимо заниматься совершенно другим видом деятельности, тем, который в свое время ста­нет основным для сообществ, жаждущих накопить избы­точный продукт. Источником процветания Иерихона мог­ла стать только торговля.
В городе были найдены орудия из обсидиана, приве­зенные, видимо, из Анатолии, глыбы бирюзы с Синая, различные красители с Иорданского плато и ракушки-каури, доставленные с побережья Средиземного моря. Наличие здесь всего этого говорит о существовании внешней торговли, но не объясняет причины богатства Иерихона. В городе обязано быть что-то, на что можно купить еду и дешевые рабочие руки. Для того чтобы понять, в чем состояло богатство Иерихона, мы должны оглядеться вокруг и определить, какими ресурсами обла­дает эта местность. Иерихон расположен недалеко от Мертвого моря, источника различных веществ, на кото­рые в древности был очень высокий спрос. В основном это соль, битум и сера.
Сообществам охотников соль не нужна. Когда мясо едят сырым или жареным, в нем сохраняется естествен­ный запас соли, так что необходимость добавлять хлорид натрия отпадает. С другой стороны, народы, питающиеся овощами или вареным мясом, вынуждены солить еду, так что соль всегда была важна для всех сообществ, живших производящим хозяйством. На Ближнем Востоке она ста­ла незаменимой как раз тогда, когда люди стали заниматься зем­леделием, а Иерихон превратился в город.
Обмазанный глиной череп из Иерихона докерамического неолита
Мертвое море всегда было важным источником соли для соседних регионов. На берегах моря часто встречаются остатки древних соляных разработок, которые часто упоминаются в Биб­лии[1]. Соль была очень нужна жителям древней Палестины, приправлявшим ею еду. Лучше всего это вы­ражено в вопросе Иова: «Едят ли безвкусное без соли?..» (Иов.6:6). Соль также использовалась в жертвоприно­шениях[2]. Этот обычай, очевидно, восходит еще к доисторическим временам. Соль также часто упоминается в Библии как антисептик и лекарство. Новорожденных младенцев купа­ли и обрызгивали соляным раствором[3], а про­рок Елисей исцелил воды Иерихона, бросив в поток горшок соли[4].
Современное население Палестины предпочитает более качественную и чистую средиземноморскую соль, но еще до недавнего времени бедуины сооружали на побережье моря, названного в Библии Соленым, отстойники для ис­кусственного выпаривания соли. Именно отсюда они до­ставляли ее на рынки Иерусалима, Хеворна, Беэр-Шевы и Газы.
Самые древние торговые пути на Ближнем Востоке по­явились благодаря торговцам солью. Необходимость пе­ревозки соли и благовоний, игравших огромную роль в религиозной жизни практически всех древних обществ, привела к появлению большинства основных торговых путей древности. Если жители Иерихона действительно преуспели в торговле солью, их, очевидно, можно назвать первыми людьми в мире, додумавшимися до этого, и именно благодаря этому занятию они могли получить тот огромный избыточный продукт, наличие которого было доказано в ходе археологических раскопок.
Раскрашенная голова глинянной статуи (Иерихон)
Битум также мог быть важным предметом торговли. Его скопления находят на поверхности воды или на берегу, а в Мертвом море его настолько много, что рим­ские авторы даже называли его «Асфальтовым озером». Судя по Библии, корни традиции использования битума восходят во времена Ноя, когда он применялся для строи­тельства ковчега[5]. Мать Моисея обмазала битумом корзину, в которой он лежал на берегу Нила и был найден дочерью фараона[6]. Благодаря археологическим данным мы знаем, что битум использовался еще в период мезолита для скреп­ления частей серпов и других составных орудий.
Битум стал играть очень большую роль, а Мертвое море было одним из его основных источников. В Иери­хоне, в слоях эпохи докерамического неолита, были най­дены кремневые орудия с прилипшим к ним битумом.
Третьим важным источником обогащения была сера, которую и сейчас собирают на поверхности равнины, расположенной недалеко от Телль-эс-Султана. Бедуины до сих пор используют ее для изготовления лекарств, разжигания огня и в различных ритуальных и магических целях. Скопления серы были обнаружены в доисторических сло­ях Иерихона.
Ко всему прочему, расположение города было идеаль­ным для ведения торговли. Здесь было такое количество природных ресурсов, что земледелие, охота и рыболовст­во должны были превратиться во вторичные занятия. Воз­можно, другие города возникли в настолько же выгодно расположенных местах – ведь пример Иерихона доказал, что хорошо укрепленный город мог быть построен и более десяти тысяч лет назад, - хотя других подобных примеров мы не знаем.
В то время как на соседних холмах малоразвитые груп­пы охотников продолжали вести полукочевой образ жиз­ни, пока первые земледельцы жили в крохотных хижинах и шалашах и влачили жалкое существование, Иерихон рас­цветал. Всем остальным первым земледельцам потребова­лось еще три тысяч лет проб и ошибок для того, чтобы переселиться в города.
Однако по неизвестным нам причинам в эпоху энеолита, в 4-м ты­сячелетии до н.э., когда по всей Палестине стали появ­ляться поселения земледельцев, Иерихон был заброшен и пустовал на протяжении почти тысячи лет.



[1] Посему, живу Я! говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: Моав будет, как Содом, и сыны Аммона будут, как Гоморра, достоянием крапивы, соляною рытвиною, пустынею навеки; остаток народа Моего возьмет их в добычу, и уцелевшие из людей Моих получат их в наследие. (Соф.2:9)
[2] И от меня царя Артаксеркса дается повеление всем сокровищехранителям, которые за рекою: все, чего потребует у вас Ездра священник, учитель закона Бога небесного, немедленно давайте: серебра до ста талантов, и пшеницы до ста коров, и вина до ста батов, и до ста же батов масла, а соли без обозначения [количества]. (Ездр.7:21,22)
Когда же кончишь очищение, приведи из стада волов тельца без порока и из стада овец овна без порока; и принеси их пред лице Господа; и священники бросят на них соли, и вознесут их во всесожжение Господу. (Иез.43:23,24)
Всякое приношение твое хлебное соли солью, и не оставляй жертвы твоей без соли завета Бога твоего: при всяком приношении твоем приноси соль. (Лев.2:13)
[3] … при рождении твоем, в день, когда ты родилась, пупа твоего не отрезали, и водою ты не была омыта для очищения, и солью не была осолена, и пеленами не повита. (Иез.16:4)
[4] И сказали жители того города Елисею: вот, положение этого города хорошо, как видит господин мой; но вода нехороша и земля бесплодна. И сказал он: дайте мне новую чашу и положите туда соли. И дали ему. И вышел он к истоку воды, и бросил туда соли, и сказал: так говорит Господь: Я сделал воду сию здоровою, не будет от нее впредь ни смерти, ни бесплодия. И вода стала здоровою до сего дня, по слову Елисея, которое он сказал. (4Цар.2:19-22)
[5] Сделай себе ковчег из дерева гофер; отделения сделай в ковчеге и осмоли его смолою внутри и снаружи. (Быт.6:14)
[6] Жена зачала и родила сына и, видя, что он очень красив, скрывала его три месяца; но не могши долее скрывать его, взяла корзинку из тростника и осмолила ее асфальтом и смолою и, положив в нее младенца, поставила в тростнике у берега реки, а сестра его стала вдали наблюдать, что с ним будет. (Исх.2:2-4)

понедельник, 13 февраля 2012 г.

Стелла Меши против 4 Книги Царств - где же правда?



В 1868 году, немецкий миссионер Ф.А.Кляйн из миссии в Иерусалиме услышал о том, что бедуинам, живущим в поселке Дибан, на месте древнего города Дивон (Иисус Навин, 13:9,17 и Иеремия, 48:18,22), к востоку от Мертвого Моря, к северу от реки Арнон, известен камень с древней надписью. Миссионер отправился в Заиорданье и увидел то, что стало одним из самых поразительных археологических открытий на Святой Земле.
Это базальтовая стелла 1.15 м. длиной и 60-68 см. шириной, на которой написан текст на моавитском диалекте ханаанского языка. Язык этот практически не отличается от еврейского диалекта ханаанского языка, на котором израильтяне говорят и по сей день, но все же отличия есть: окончание множественного числа на «ин», а не на «им», как в еврейском, и глагольная форма «ифте'аль», которой нет в иврите, суффикс
ה с именами используется для обозначения притяжательности как в женском, так и в мужском роде, вот, кажется, и все. Алфавит такой же, как был у евреев до вавилонского пленения. После же вавилонского плена, евреи стали использовать арамейское квадратное письмо, которое ныне известно как еврейский алфавит. Письмо радикально консонантное: там, где мы пишем букву «Йoд» (й) для обозначения гласной «и», или там, где мы пишем «вав» (w) для обозначения «о» или «у», никаких гласных нет, это, впрочем, характерно и для еврейских надписей того времени, например, для надписи из Шилоаха.
До нас дошла большая часть текста, но не вся: когда местные бедуины сообразили, что речь идет об очень ценном камешке, они разожгли вокруг него костер, раскалили его, потом облили холодной водой и камешек раскололся на множество мелких частей. Большую часть осколков купили потом французы, составили их вместе и поставили Стеллу Меши в Лувре.
Самое же интересное – это то, что написано на этой стелле. Текст поветсвует о войне между Моавом и Израилем во времена царя Моава по имени Меша и израильских царей Омри, Ахава и Йoрама. То есть, в IX веке до н.э. О тех же событиях повествует и Библия.
Небольшая справка о Моаве. Это древний народ, упоминается он, например, в числе народов, покоренных фараоном Рамзесом II на пьедестале гигантской статуи Рамзеса в Луксоре. Рамзес правил Египтом в XIV-XIII вв. до н.э. Первое археологическое упоминание об Израиле более позднее: в стелле фараона Мернептаха (XII в. до н.э.).
В Библии Моав упоминается в 179 стихах. Это враг Израиля, народ презренный, ибо произошел он от кровосмесительного брака Лота с его старшей дочерью (Быт. 19:37). Моав владел обширной территорией в Заиорданьи, но Господь разгневался на него за то, что он поклонялся идолу Кемошу и отдал его землю до реки Арнон амореям (Чис. 21). Моавитский царь Балак призвал пророка Валаама, чтобы тот проклял Израиль, выходящий из Египта, но Господь не допустил этого и вложил в его уста благословение (Чис. 22-24). Когда Израиль стоял на полях Моава, дщери Моава и Медьяна блудили с израильтянами и склоняли их к идолопоклонству, сие безобразие прекратил Пинхас, сын первосвященника Эльазара, проткнув копьем блудящего израильтянина и медианитку (Чис. 25). Моавитянина нельзя вообще принимать в общество Господне до десятого колена (Втор. 23:4). Однако, праведная моавитянка Рут поселилась в Вифлееме иудейском и стала основательницей царской династии, дома Давида.

Перевод текста стелы на русский язык:
"Я - Меша, сын Кемоша, царь Моава Дивонец. Отец мой правил Моавом 30 лет и я правил над Моавом после отца и сделал это возвышение Кемошу в Керихо во знамение спасения ибо спас меня от всех, воцарил и ибо призрел меня надо всеми ненавидящими меня. Омри, царь Израиля, и угнетал Моав многие дни, ибо гневался Кемош на свою страну. И сменил его сын его, и сказал: «И я буду притеснять Моав». Во дни мои сказал так.
И узрел я его и дом его, и Израиль погиб, погиб навсегда. И унаследовал Омри страну Махадева и сидел в ней во дни его в половину дней сына его, сорок лет. И воссел Кемош во дни мои. И построил я Бааль Маон, и построил там резервуар и построил Кирьятаин. И мужи Гада сидели в стране Атарот от века. И построили для себя царь Израиля Атарот. И пошел я на войну с ним и захватил его и убил весь народ скоро в городе для Кемоша и Моава. И вернул оттуда алтарь (друга? дяди? Давида?) и принес пред Кемошем в городе и поселил в нем мужей Шарона и мужей Мехарот. И сказал мне Кемош: "Пойди, возьми Нево у Израиля". И я пошел туда и воевал против него от рассвета до полдня и взял и убил всего семь тысяч мужей, и жителей, и женщин, и жительниц. И посвятил их Аштарте Кемоша в посвящение. И взял оттуда сосуды и принес их пред лице Кемоша. И царь Израиля построил Йахац и сел в нем в войне со мной. И изгнал его Кемош предо мной и взял я из Моава двести мужей, всех его главных, и вывел его из Йахаца и захватил его, чтобы присоединить к Дивону. Я построил Керихо, стену деренянную и стену на холме, и я построил его врата. Я построил его башню и я построил царский дом и сделал два (?) резервуара внутри города. И колодца не было внутри города в Керихо. И сказал я всему народу: сделайте себе каждый колодец в доме, я же прорублю ров в Керихо при помощи израильских пленников. Я отстроил Ароер и я сделал дорогу в Арноне.
Я построил Бейт Бамот, ибо он был разрушен. Я построил Бецер ибо он был притеснен.
........Мужей Дивона пятьдесят, ибо весь Дивон мне послушен, а я царствовал...сотен в городах, что я присоединил к стране. И я построил Махадеву и Бейт Дивлатан и дом Бааль-Маона, и привел туда ........скот страны. И хоронцы сидели там. И сказал мне Кемош: «Спустись и воюй против хоронцев», и я спустился ........и сидел там Кемош в мои дни. И оттуда.... (неразборчиво)".
А вот как про те же события повествует Библия (4-я Царств) - сравните 2 отрывка и найдите 10 отличий:
"Меса, царь Моавитский, был богат скотом и присылал царю Израильскому по сто тысяч овец и по сто тысяч неостриженных баранов. Но когда умер Ахав, царь Моавитский отложился от царя Израильского. И выступил царь Иорам в то время из Самарии и сделал смотр всем Израильтянам; и пошел и послал к Иосафату, царю Иудейскому, сказать: царь Моавитский отложился от меня, пойдешь ли со мной на войну против Моава? Он сказал: пойду; как ты, так и я, как твой народ, так и мой народ; как твои кони, так и мои кони. И сказал: какою дорогою идти нам? Он сказал: дорогою пустыни Едомской. И пошел царь Израильский, и царь Иудейский, и царь Едомский, и шли они обходом семь дней, и не было воды для войска и для скота, который [шел] за ними. И сказал царь Израильский: ах! созвал Господь трех царей сих, чтобы предать их в руку Моава. И сказал Иосафат: нет ли здесь пророка Господня, чтобы нам вопросить Господа чрез него? И отвечал один из слуг царя Израильского и сказал: здесь Елисей, сын Сафатов, который подавал воду на руки Илии. И сказал Иосафат: есть у него слово Господне. И пошли к нему царь Израильский, и Иосафат, и царь Едомский. И сказал Елисей царю Израильскому: что мне и тебе? пойди к пророкам отца твоего и к пророкам матери твоей. И сказал ему царь Израильский: нет, потому что Господь созвал сюда трех царей сих, чтобы предать их в руку Моава. И сказал Елисей: жив Господь Саваоф, пред Которым я стою! Если бы я не почитал Иосафата, царя Иудейского, то не взглянул бы на тебя и не видел бы тебя; теперь позовите мне гуслиста. И когда гуслист играл на гуслях, тогда рука Господня коснулась Елисея, и он сказал: так говорит Господь: делайте на сей долине рвы за рвами, ибо так говорит Господь: не увидите ветра и не увидите дождя, а долина сия наполнится водою, которую будете пить вы и мелкий и крупный скот ваш; но этого мало пред очами Господа; Он и Моава предаст в руки ваши, и вы поразите все города укрепленные и все города главные, и все лучшие деревья срубите, и все источники водные запрудите, и все лучшие участки полевые испортите каменьями. Поутру, когда возносят хлебное приношение, вдруг полилась вода по пути от Едома, и наполнилась земля водою. Когда Моавитяне услышали, что идут цари воевать с ними, тогда собраны были все, начиная от носящего пояс и старше, и стали на границе. Поутру встали они рано, и когда солнце воссияло над водою, Моавитянам издали показалась эта вода красною, как кровь. И сказали они: это кровь; сразились цари между собою и истребили друг друга; теперь на добычу, Моав! И пришли они к стану Израильскому. И встали Израильтяне и стали бить Моавитян, и те побежали от них, а они продолжали идти на них и бить Моавитян. И города разрушили, и на всякий лучший участок в поле бросили каждый по камню и закидали его; и все протоки вод запрудили и все дерева лучшие срубили, так что оставались только каменья в Кир-Харешете. И обступили его пращники и разрушили его. И увидел царь Моавитский, что битва одолевает его, и взял с собою семьсот человек, владеющих мечом, чтобы пробиться к царю Едомскому; но не могли. И взял он сына своего первенца, которому следовало царствовать вместо него, и вознес его во всесожжение на стене. Это произвело большое негодование в Израильтянах, и они отступили от него и возвратились в свою землю".
Как видим, человеческая жертва Кемошу, мерзости моавитской (высоту которому, по наущению жен, построил в Иерусалиме царь Соломон, как свидетельствует 3-я Царств) сделала свое дело.
Так же, обратите внимание, отношение Моава к Кемошу такое же, как и отношение Израиля к Господу: это их племенной бог, который дает им победу над врагами. Этот камень, кстати – древнейшее археологическое подтверждение тому, что Израиль уже тогда, в IX в. до н.э., служил Господу. 
А всё-таки, как вам кажется, почему отрывок из Писания так отличается  от содержания стелы? Поделитесь мнениями в комментах...